"В этой статье (, «Русский репортер» № 12 (140) 1 апреля 2010) у меня вызвало крайнее недоумение ее вызывающее название. Судя по всему, автор хотела сказать, что в поиске находятся украденные иконы, но зачем-то назвала иконы «богом». Понятия «объявлен в розыск» или «находится в розыске», как известно, относятся к лицам, совершившим преступление, и содержат заведомо отрицательную характеристику.
Столь немотивированное употребление имени Бога в сугубо отрицательном контексте носит откровенно оскорбительный характер для чувств верующего человека.
Пишу об этом еще и потому, что невольно стал «героем» названной статьи. В ней приводится беседа со мной по затронутой теме и моя фотография.
Протоиерей Геннадий Беловолов"
Ответ:
«Русский репортер» ни в коем случае не хотел оскорбить ни ваши чувства, ни чувства верующих. Как частное лицо готов принести извинения. При этом я совершенно не согласен с вашими оценками заголовка хорошей и полезной статьи. Но так часто бывает, ведь язык религиозной литературы имеет иные правила и законы, чем язык массмедиа. И это хорошо — у каждого свой путь и своя работа. Стиль проповеди не должен быть похож на стиль репортажа и наоборот.
Журналистский профессионализм требует ярких заголовков, адресованных массовому читателю. И в этом смысле автор был, безусловно, прав: статью заметили, прочитали, и позитивный эффект от этого больше, чем возможное стилистическое недовольство ряда читателей. Удачные заголовки вообще часто совмещают несколько мотивов и намеков. В данном случае вряд ли кто-то из читателей решил, что Бога преследуют за «нарушение Уголовного кодекса», такой абсурд маловероятен. Скорее в заголовке сочетаются мотив поиска Бога и мотив расследования. Причем выражение «в розыске» вовсе не обязательно ассоциируется исключительно с работой правоохранительных органов, да и они разыскивают не только преступников, но и, например, пропавших без вести. Так что ваше толкование очевидно неверно.
